Там, где журчат в тиши низин
Ручьи, текущие в Тясмин,
Был монастырь…

Впрочем, почему «был», Михаил Юрьевич? Был, есть и, видимо, будет. Свято-Троицкий Мотронинский монастырь стоит на месте древнего скифского городища (да, скифы вы…) недалеко от Чигирина, в Черкасской области правобережной Украины. Места, памятные для хасидов рабби Нахмана: там, в близлежащей Медведовке, будущий цадик обзавелся первым кружком учеников. Памятно и другое: именно Мотронинский монастырь стал первым очагом возгорания Колиивщины – страшной по своему чудовищному изуверству резни, унесшей десятки тысяч еврейских жизней.

В то время Правобережье принадлежало Речи Посполитой и было ареной интенсивной борьбы за паству между униатами и православными. Игумен Мотронинского монастыря Мельхиседек, назначенный в начале 1760-х ответственным представителем всех украинских православных церквей, превратил свою епархию в центр этой междоусобной свары. Отпрыск знатного казацкого рода, Мельхиседек и действовал соответственно, по-казацки. Скорее всего, именно он, вместе с послушником того же монастыря Максимом Зализняком (Железняком) изготовил фальшивую «Золотую грамоту», то есть тайный указ императрицы Екатерины II, призывающий к поголовному истреблению поляков и… евреев.

Вы спросите, при чем тут евреи, если соперниками православия были униаты и католики? Наивный вопрос. Вера, конечно, дело важное, но, чтобы по-настоящему зажечь народный энтузиазм, всегда требуется нечто более завлекательное. В данном случае, кондовый украинский антисемитизм. Неудивительно, что Зализняку охотно поверили. 23 апреля 1768 года, в день св. Георгия Победоносца, во дворе Мотронинского монастыря состоялось торжественное освящение сотен боевых ножей, доставленных туда на нескольких возах.

Игумен Мельхиседек самолично продемонстрировал народу «Золотую грамоту», написанную золотыми буквами и снабженную золотой печатью. Затем монахи с хоругвями, иконами и прочими причиндалами обошли возы и окропили ножи святой водицей. Так началась Колиивщина. Ножи предназначались, чтобы «колоть», то есть убивать, но этим, как известно, не ограничилось. Уровень изуверства украинской Колиивщины можно было бы назвать беспрецедентным, если бы украинская Хмельниччина уже не достигла этих садистских высот веком раньше. Мучили долго, со вкусом и знанием дела, стараясь удерживать жертву в живых как можно дольше. Напоминаю об этом тем, кто сегодня, глядя на изуверство арабского Хамаса, утверждает, что «никогда такого не было». Было, причем, дважды.

А могло быть и трижды. Не думаю, что многие из вас слышали о т.н. «Чигиринском заговоре». Но зато, конечно, слышали о «Земле и Воле» – первой революционной организации в России. Знаете и о так называемом «хождении в народ» (в массовом виде – в 1873-74 годах), которое завершилось оглушительным провалом. Полторы тысячи «народников», отправившихся в деревни и села с проповедью Свободы-Равенства-Братства, не смогли привлечь на свою сторону НИ ОДНОГО мужика. Их удивленно выслушивали и, связав по рукам и ногам, сдавали в полицию. Бывало, что сдавали, не выслушав. Восторженных барышень-пропагандисток, случалось, использовали по-деревенски, на сеновале.

Сделав выводы, пламенные революционеры решили сменить тактику. Несколькими годами позже некто Яков Стефанович – один из лидеров «Земли и Воли», сподвижник Плеханова, а впоследствии видный член знаменитого Исполкома «Народной Воли» – прибыл в те же места с новой проповедью. В какие «в те же»? В те же, изуверские, то есть в тот же Чигиринский уезд Черкасского Правобережья – теперь уже принадлежавшего Российской империи.

Сын украинского священника, Яков Васильевич прекрасно знал сказания, песни, думы и чаянья своего жudoлюбивого народа. Со дня казни Максима Зализняка, сотника Гонты и их соратников-изуверов прошло больше века, но украинская культура бережно хранила память о «Золотой грамоте» и о садистских удовольствиях Колиивщины. Неудивительно, что Стефанович не стал изобретать велосипед, а пошел по тому же, хорошо проверенному пути.

Весной 1877-го года он прибыл в Чигиринский уезд, имея на руках… что бы вы думали?.. Правильно – новую «Золотую грамоту», то есть тайный указ императора Александра II Освободителя, призывающий к поголовному истреблению всех начальников, панов, попов, богатых крестьян и, само собой, жudoв. Последнее предлагалось сугубо для возбуждения народного энтузиазма. И таковой немедленно воспоследовал. К концу лета Стефановичу и его двум-трем коллегам удалось мобилизовать около тысячи добровольцев в семи волостях Чигиринского уезда.

Вы только оцените этот успех! Полторы тысячи пропагандистов Свободы-Равенства-Братства – и ни одного распропагандированного мужика! А тут – одинокий Стефанович с «Золотой грамотой» – и сразу такая всенародная готовность взяться за ножи, причем, даже не окропленные святой водицей! 12 боевых дружин в селах семи волостей! Зализняк, раздувая пожар Колиивщины, начинал с куда меньшего числа соратников-изуверов. И всего-то понадобилось добавить заветное «бей жudoв»… Поистине, волшебный рецепт! Нужно еще заметить, что момент был чрезвычайно удобный в смысле отсутствия у властей свободных войск: армия Российской империи воевала с турками.

Летом в деревнях страда, так что выступление назначили на осень, приурочив к 1 октября, празднику Покрова Святой Богородицы. И неизвестно, чем бы все кончилось, если бы в конце августа один из дружинников не выболтал тайну – как водится, по пьяни, в шинке. Долго ли коротко, но слух дошел до чигиринского исправника, и Стефановича со товарищи арестовали. Второй Колиивщины не случилось.

Интересно, правда? Но самое интересное ждет вас впереди. «Золотая грамота», которую Стефанович показывал мужикам, была изготовлена в полном соответствии с благодарной народной памятью. Большой лист плотной бумаги с золотым ободком, золотыми буквами, императорской короной и двумя золотыми печатями. Говоря современным языком, не какой-нибудь там фотошоп.  За изготовление этого шедевра полиграфии отвечал народоволец Лев Григорьевич Дейч, сын eвpeйского купца из Бреслевского уезда, то есть из тех самых мест, по названию которых именуются «бреслевы» – хасиды рабби Нахмана. Того самого рабби Нахмана, похороненного, согласно его завещанию, в Умани, чтобы лечь в землю рядом с тысячами мучеников самой ужасающей резни из всех, учиненных Зализняком и Гонтой – а их было десятки.

Лейба-Гирш Дейч не мог не знать историю Колиивщины, не мог не помнить о том, к каким последствиям привела первая «Золотая грамота». И тем не менее, это не воспрепятствовало его деятельному участию в изготовлении и распространении текста, прямо призывающего к повторению изуверского геноцида его бывшего народа. Говорю «бывшего», потому что при всем уважении к этническим и внешним признакам, никак не могу назвать этого ублюдка eвpeем. Да он и сам не считал себя таковым. Революционером – да, борцом за свободу русского народа – да, провозвестником СветлогоБудущего™ – да. Но eвpeем?.. eвpeем?.. – нет, ни в коем случае.

Он был «выходцем из евреев», подлым мешумадом, низким предателем, помойной сволочью из самых гнусных выгребных ям. Он – и еще тысчонка-другая таких же мешумадов, составлявших примерно 13% от общей численности первых российских революционных (то есть ставящих целью захват власти) движений «Земля и Воля», «Черный передел» и «Народная Воля». И эта тысчонка-другая не имела никакого отношения к четырех-пятимиллионной массе истинного eвpeйства – соблюдающего Традицию, хранящего Учение, мечтающего о возвращении в Сион, так или иначе связывающего свое личное будущее с будущим своего, а не чужого народа.

А потому не говорите мне, что «евреи сделали революцию». Не вешайте мне на уши брехливую лапшу о якобы свойственной eвpeям склонности к левизне. Eвpeйская Традиция прямо противоположна какой-либо революционности. Сионизм, поначалу увлекшийся всеобщей левой модой, впоследствии выдавил из себя левизну, как выдавливают поганый гнойник. Никто не страдал от камрадов коммуно-социалистов, национал-социалистов и анархо-социалистов больше, чем еврейские массы. Неслучайно для того, чтобы присоединиться к очередной левой заразе, непременно требуется порвать с eвpeйством. Сначала порвать, а затем, уже в качестве наемника-мешумада, учудить что-нибудь чудовищно антисемитское, типа «Золотой грамоты», Евсекции ВКП(б) или JStreet.

А что касается «выходца» (выползка, выблядка) Льва Григорьевича Дейча, то ему с подельниками удалось бежать из Киевского острога. Добравшись до Швейцарии, он продолжил, не покладая рук, строить СветлоеБудущее™. После распада «Земли и Воли» примкнул к плехановскому «Черному переделу», а затем вместе с тем же Плехановым, Верой Засулич и еще одним «выходцем-выползком» Аксельродом основал первую марксистскую группу «Освобождение труда».

В 1884-ом году, неосмотрительно заехав в Германию, Дейч был выдан в Россию как уголовный преступник (зверски искалечил и ослепил серной кислотой соратника, заподозренного в предательстве). В 1901-ом бежал через Владивосток, добрался до Европы, принимал участие в издании той самой «Искры», был членом Оргкомитета того самого II съезда РСДРП, потом жил в Штатах, писал и делал всевозможные социалистические пакости. После революции вернулся в Россию и, отойдя от политики, занялся «научной работой», то есть т.н. «наследием» своего сердечного друга-Плеханова, сочинял мемуары и получал персональную премию как заслуженный политкаторжанин. Издох в Москве, в 1941-ом, не дожив полутора месяцев до 86 лет. Да сотрется имя мешумада.

Бейт-Арье,
декабрь 2023