В недавно вышедшей на Первом канале сатирической передаче «Все подсудно» (явно замышляемой как альтернатива господствующей на ТВ левацкой сатире) изображен процесс смены судей в составе БАГАЦа. Где-то в подземелье, вдали от чужих глаз, председатель Верховного суда, поднатужившись, сносит яйцо, из которого тут же вылупляется точный клон только что ушедшего на пенсию предшественника. Грубовато, но точно. Именно так – клонами – и происходит назначение не только судей, но и вообще членов так называемых общественных комиссий, посредством которых утверждает свою власть правящая в Израиле левая кодла. Как эти комиссии правят? Да очень просто: одна комиссия (БАГАЦ) отменяет принятый парламентом закон, другая – торпедирует решение правительства, третья узурпирует сферу финансирования культуры и т.д., и т.п. Можно ли называть демократией систему, при которой столь нагло и последовательно отстраняются от управления демократически избранные властные институты? Конечно, нет – тут требуется какое-то другое определение… – ну, скажем, кодлократия.
Набирающий силу скандал по поводу отставки комиссии, которая была призвана подобрать достойного кандидата для вручения Государственной Премии Израиля по ивритской литературе, дает прекрасную возможность еще раз поговорить об этом уродливом явлении – на сей раз, вполне конкретно, но имея в виду, что в прочих областях культуры, академии и политики происходит ровно то же самое.
Итак, как же в Израиле выдают Госпремию по литературе? Элементарно, Ватсон.
Где-то в дебрях оргструктуры Министерства просвещения живет себе поживает скромный столоначальник, обладающий несколько громоздким титулом «старший группы сопровождения вручения Госпремий Израиля». Назовем его… ну, скажем, Дуди. Вы спросите, что такое «сопровождение вручения»? Это – присыпать пудрой лоб лауреата перед выходом на сцену? Или – сопровождать его, облачившись в красивую ливрею? Или – вынести почетный знак на подушечке и букетик цветов? А вот и нет, не угадали. Первостепенная задача Дуди заключается в том, чтобы назначить председателя комиссии, которая будет принимать решение о лауреате. Затем назначенный председатель сам подбирает себе двух соратников, получает материалы о возможных претендентах, и – пошло-поехало. Да-да, вот так просто.
– Как же так?! – воскликнете вы. – Это что же такое получается?! Неужели всё, в конечном счете, зависит от какого-то ничтожного Дуди?!
Именно так, дорогие мои, именно так. Только вот с «ничтожным Дуди» вы погорячились. Всё зависит от Великого и Ужасного Дуди, Столоначальника, Вершителя Судеб. Допустим, Дуди, пососав карандаш, решил выдать премию своему тезке Давиду Гроссману (а именно этот пысменник, по слухам, намечен к чествованию в этом году). Что мешает нашему бравому столоначальнику путем несложного телефонного опроса выбрать нужного председателя с заведомо нужным мнением? Что мешает затем нужному председателю выбрать себе нужных пристяжных? Что мешает им принять в итоге нужное решение? Да ничего не мешает. Пожалуйте, господин Гроссман, к получению звания. Странно только, что именуется оно почему-то Лауреат Госпремии Израиля, хотя должно бы звучать совсем иначе: Лауреат Госпремии Дуди, Столоначальника.
Правда, есть по дороге к искомому лауреатству несколько пустых формальностей. Таких, как подпись министра просвещения. Сначала он должен утвердить кандидатуры членов комиссии, а затем – их ученую рекомендацию. Но это, как правило, не более чем формальность: какой же министр осмелится пойти против мнения «авторитетных специалистов»? Риск и в самом деле велик: для начала громогласные обвинения в политизированности, а затем – весьма вероятное избиение в БАГАЦе, который, скорее всего, примет сторону «профессионала» Дуди и его чумного председателя.
Так было, так есть и так будет, пока кодлократия продолжает вертеть нашими судьбами. Но в этом году – то ли из-за близких выборов, то ли по какой-то иной причине – нашла коса на камень. Нет-нет, если бы роль министра просвещения по-прежнему исполнял тенорок Шай Пирон из опереточной труппы Лапида, то всё сошло бы на ура, под громкие аплодисменты восторженной публики. Но вот ведь незадача: коалиция распалась. Как поется в песне, вагончик тронется, Пирон останется… Долго ли, коротко, но документ с составом Дудиной комиссии попал на стол Биньямина Нетаниягу, который, попутно с премьерством и сдачей пустых бутылок, исполняет еще и обязанности ушедших в отставку теноров и сопрано. (Что, замечу в скобках, нетрудно, ибо все они либо только вредили, как Лапид и Ливни, либо только худели, как тот же Пирон, либо вовсе не делали ничего, как Яаков Пери).
И Нетаниягу вдруг НЕ ПОДПИСАЛ. Можете себе представить расстройство нашего честного Дуди… Оно сравнимо разве что с праведным гневом отставленной комиссии и прочих клонов из той же яйцекладки. Потревоженная кодла уже рвет и мечет по всем каналам, волнам и газетам. Гевалт! Гевалт! Почему? За что? Вмешательство политики в вопросы культуры! И прочая, и прочая. Как явствует из дружного рева и шипения оскорбленных кодлунов, поводом к преступному самоуправству премьер-министра стало включение в состав комиссии профессора Еврейского Университета (по кафедре литературы) Ариэля Гиршфельда.
Вчера я имел счастье лицезреть его седовласую главу в программе Дана Маргалита. В ответ на вопросы о вероятной причине случившегося профессор лишь недоуменно пожимал плечами: бедняга в упор не понимал, почему забраковали именно его, такого заслуженного интеллектуала и специалиста.
– Чем же вы так не угодили главе правительства? – не отставал Маргалит.
– Не знаю… – снова и снова пожимал плечами Гиршфельд. – Может, из-за статьи, которую я написал летом? Там я указал Нетаниягу на неверную трактовку цитаты из Бялика… Но исключать за такое из состава комиссии – это же просто возмутительно!
Что ж, похоже, разногласия и в самом деле чисто эстетические – как у Синявского с Советской. Но г-н профессор, видимо, забыл, что связаны они не только с трактовкой той или иной поэзы. Есть еще и проза – такая, как активное участие Ариэля Гиршфельда в кампании отказа от резервистской службы в Иудее и Самарии (профессор был одним из организаторов письма академических кругов в поддержку «отказников»). Или такая, как непременное участие Гишфельда в составлении петиций, требующих расследования предполагаемых «преступлений» ЦАХАЛа во время защитных операций в Газе. Да и содержанием вышеупомянутой статейки в «Гаарец» были отнюдь не литературные расхождения, а политические обвинения. Кстати, в этом крайне левом пропагандистском рупоре профессор ведет свою постоянную колонку, порученную ему не абы кем, а известным своей одиозностью редактором Ниром Бахаром (левым настолько, что ему не удалось удержаться даже в «Гаарец», – это, примерно, как быть уволенным из пыточного подвала гестапо за чрезмерную жестокость). И в заключение – вишенкой на торте: профессор Гиршфельд является членом общественного совета антиизраильской организации «Бецелем», которая занимается систематической клеветой на Страну и на ее армию. Наряду с другими потенциальными и действительными лауреатами Государственной Премии Израиля: писателями Амосом Озом, А.Б.Иегошуа, Давидом Гроссманом, профессором философии Йоси Йоной )сейчас он кандидат левого блока Бужи-Ципи на выборах в кнессет) и проч., и проч.
Вот, оказывается, сколько всего. Неудивительно, что Нетаниягу испытал вполне понятные сомнения при виде столь внушительного послужного списка – политического, заметим, а вовсе не литературного. Мероприятие-то пока еще называется Государственной Премией Израиля (хотя Дуди и считает ее своей) и предполагает хотя бы видимость общеизраильского консенсуса. Поэтому как-то не комильфо вручать судьбу Премии в руки столь анти-государственно и анти-израильски настроенного персонажа. Каким примером это послужит для нашей замечательной молодежи? Собственно, ответ на последний вопрос можно получить при взгляде на герра Гиршфельда-младшего, проживающего ныне с семьей в славном городе Берлине и высоко несущего там знамя «социальной борьбы» за справедливые цены на «Милки» – а заодно и за бойкот страны, в которой ему выпало несчастье родиться.
– Мое решение переехать из Израиля в Берлин, – пишет сын профессора Иерусалимского университета Неэман Гиршфельд, – можно рассматривать как декларацию категорической неприемлемости для меня той идеологической системы, которая находится в центре израильского политического и культурного дискурса. Для меня Берлин и Германия представляют собой антитезу сионизму и израильскому образу жизни. Этот переезд – принципиальное отторжение всего израильского.
Не знаю, как вы, а я рад, что паренек уже не с нами. Но вернемся от сына к папаше, которого столь грубо и внезапно отпихнули от привычной кормушки. Я ничуть не сомневаюсь, что он довольно быстро вернется к родному корыту – самолично, или в виде однояйцевого клона. Не сомневаюсь я и в том, что Дудина премия за этот год уйдет, как оно и запланировано, к видному члену общественного совета враждебной Израилю организации «Бецелем» Давиду Гроссману. Сами знаете, за кодлократией не заржавеет – у них в распоряжении СМИ, комиссии, багацы-шмагацы и прочая лабуда. А у премьер-министра Нетаниягу, внезапно набравшегося смелости отказать кодлунам в своей подписи – всего-навсего видимость власти. И все равно: отрадно наблюдать хотя бы за попыткой оказать сопротивление. И еще одно: что там ни говорить, но этот славный нынешний бунт начат никем иным, как Нафтали Беннетом – а Нетаниягу осмелел уже вслед за ним, чтобы не отставать. За что им, несомненно, зачтется.
Бейт-Арье,
февраль 2015