Заметка «В Газе нет рейхстага» была написана мною в ноябре 2012 года по итогам операции «Облачный столп» и вызвала крайне агрессивную реакцию многих друзей и единомышленников. С некоторыми из них я потом помирился; с другими не удалось наладить отношения и по сей день.
Тогда главное мое утверждение заключалось в том, что «картина победы», которую жаждало увидеть подавляющее большинство израильтян, для нас в принципе недостижима. Единственная цель наших войн – выживание, а боевые трофеи – годы спокойной жизни. Соответственно, и масштабы наших побед разнятся в зависимости от коэффициента успешности, выражаемого соотношением числа захваченных спокойных лет к знаменателю, отражающему понесенный ущерб – как в жизнях погибших и сумме экономических потерь, так и в не формализуемом поначалу (но рано или поздно все равно сводящемся к могилам и деньгам) позоре национального унижения.
Последнее особенно важно: как нация мы всегда были достаточно морально сильны, чтобы купить выживание ценой унижения. Свидетельством тому – известный галутный принцип «Не серди гоя», благодаря которому европейское еврейство, пусть худо и бедно, но протащилось-таки сквозь два тысячелетия непрерывного геноцида. Кладбища истории полны народами-гордецами, сломавшими спину из-за того, что не умели вовремя согнуться – согнуться, чтобы потом распрямиться. Совесть всегда была для нас важнее, чем честь – по той простой, хотя и не всем понятной причине, что первая сущность – божественная, в то время как вторая – людская. Людская, если кто не помнит, это еще и помещение для лакеев. Неслучайно они обычно весьма чувствительны к вопросу чести, а вот на совесть снисходительно поплевывают. Но мы-то ведь не лакеи, не так ли?
Операция 2012 года длилась 8 дней. В числителе Израиль получил два спокойных года. В знаменателе оказались шестеро погибших, полторы тысячи ракет (6 десятков из них взорвались в городских кварталах, причинив небольшие разрушения), экономический ущерб от призыва запасников, расхода боеприпасов и страховых выплат. Унижение выражалось в том, что враг остался стоять, пусть и украшенный синяками. В принципе, это соответствовало (и продолжает соответствовать) целям правительства, поскольку лишь так можно воспрепятствовать крайне невыгодной для нас смычке Газы с Рамаллой. Но сама возможность Хамаса провозгласить победу закономерно воспринималась израильским обществом как удар по престижу Страны.
Впрочем, успех арабов только в этом и заключался: они смогли устоять против грозного ЦАХАЛа. Во всем остальном им-таки надавали по мордам. Так, операция началась с точечной ликвидации самого Ахмада Джабари – главнокомандующего хамасной армии. Ликвидации крупных бандитов продолжались и позже, наряду с разрушительными бомбардировками и обстрелами, стершими с лица земли целые кварталы. Напомню, что международная обстановка была тогда весьма дружественной для Хамаса и крайне неблагоприятной для нас. В Белом доме сидел Барак Обама, в госдепе – Хиллари Клинтон, в Каире – мусульманский брат Мухаммад Мурси.
Вывод, сделанный мною тогда, в ноябре 2012 года, и подтверждаемый сейчас постфактум, более-менее однозначен: мы победили. Два года спокойствия были куплены относительно недорого, учитывая непростые внешние обстоятельства. Поэтому я не отказываюсь ни от одного своего слова, написанного шесть лет назад.
Ту давнюю заметку вполне можно читать и сейчас без скидки на архаичность быстро устаревающей публицистики – начиная с рассуждений о том, что такое победа, и кончая подсчетом значений числителя и знаменателя. Вот только результат этих вычислений выглядит сегодня кардинально иным. Действительно, мы можем лишь гадать, каким окажется на сей раз количество спокойных лет. Но что касается знаменателя, то можно уже сейчас приступить к его обсуждению.
Полгода Хамас абсолютно безнаказанно выжигал (и продолжает выжигать) всё живое и растущее на десятках тысяч дунамов наших рощ и полей. Тут важно подчеркнуть, что в реалиях Эрец Исраэль, где с ранних лет сионизма борьба за землю и за возможность ее обрабатывать имела (и продолжает иметь) отнюдь не только сельскохозяйственный смысл, уничтожение посевов и посадок всегда приобретало значение, далеко выходящее за рамки сугубо экономического ущерба.
Неспроста арабы так болезненно реагируют на каждую срубленную маслину: дело ведь не столько в погибшем дереве, сколько в посягательстве на ПРАВО – право жить здесь, право питаться соками этой Земли, право объявить ее своей. Война за землю началась здесь со второй половины позапрошлого века и не прекращается по сей день. Знаменитая милиция Второй алии, известная под названием «Хашомер» и ставшая прообразом Хаганы, ПАЛМАХа и ЦАХАЛа, родилась именно для охраны еврейских посевов. Арабы нападали – мы отстреливались. Арабы жгли – мы тушили. Очкастые мальчики из Бобруйска и Гомеля, Житомира и Одессы без колебаний отдавали жизнь за сохранность этих убогих колосков – потому что, повторяю, смысл их защиты заключался в защите Права на Землю.
Поэтому, если надо одним словом охарактеризовать то, что происходит сегодня в полях вокруг Газы, то это слово: «позор». А если двумя словами: «позор и предательство» – предательство тех очкастых мальчиков и многих, многих других, погибших за наше право на Эрец Исраэль. «Это всего лишь деньги, – как выразился один генерал, оправдывая бездействие армии. – Зато нет ни одного погибшего».
Что ж, интеллект наших прославленных генералов редко когда поднимался выше колена (а поднявшись, немедленно опускался в смущении, ибо не обнаруживал там никаких мужских половых признаков). Но политики консервативного (вроде бы) лагеря, пребывающие ныне у власти, должны все же понимать, что речь идет вовсе не о деньгах. Речь идет о сионизме. И нет большего торжества постсионизма, чем демонстративное пренебрежение Землей, демонстрируемое сыном покойного бейтариста Бенциона Милейковского, который успел побывать секретарем самого Жаботинского. Нынешний премьер не только плюет на могилу своего достойнейшего отца – он ходит туда каждый день и по малому, и по большому.
По сути, арабам выдано официально заверенное речами наших военных и политических лидеров разрешение делать то, чего им не разрешалось со времен Хашомера. Но если бы только это…
Во времена «Облачного столпа» арабские бандиты сидели по норам и боялись высунуть наружу свои крысиные морды. Ныне они безбоязненно разгуливают повсюду и, победно потрясая «калашами», разъезжают в кузовах тойот по улицам Газы и Хан-Юниса. Теперь им нечего опасаться: напротив, они твердо уверены в том, что ЦАХАЛ заботливо предупредит их заранее о каждой ракете, о каждом снаряде. Что это, как не официальное разрешение стрелять по нашим городам и поселкам? И они-таки стреляют. 500 ракет за день! За один только день! Во время «Облачного столпа» за 10 дней стрельбы было выпущено всего втрое больше – 1500.
Но и это еще не всё. Вслед за трусливыми генералами, чьи яйца, как уже сказано выше, принято раз и навсегда сдавать охраннику при входе в Генштаб, кастрации последовательно подвергается сейчас и весь ЦАХАЛ. Как справедливо заметил Нафтали Беннет, нынешний солдат боится главного армейского прокурора куда больше, чем главного хамасного атамана. По сути, все боевые решения – как оперативные, так и тактические – принимаются в нынешней израильской армии исключительно с милостивого дозволения юридических советников.
Если раньше бездарность высшего комсостава ЦАХАЛа компенсировалась смелостью и инициативностью среднего и младшего офицерства, то теперь поганые щупальца багацного крапивного семени добрались и туда, в полевые командные пункты. Хамасная толпа, повалив пограничную ограду, штурмует армейскую башню. Что делают вооруженные до зубов защитники последней? Они поспешно отступают, заботясь лишь о том, чтоб не попасть в плен! А солдаты соседнего пилбокса все это видят, но ограничиваются ролью наблюдателей, заботясь лишь о том, чтобы успеть навострить лыжи, когда вражеская толпа обратится в их сторону. Уму непостижимо!
И все это, повторяю, делается с полного согласия и благословения серолицего ничтожества, засевшего в кресле премьер-министра Израиля. Более того: он щедро оплачивает изнасилование собственной страны, переводя Хамасу топливо и продовольствие, строительные материалы и сырье для производства ракет, а недавно еще и набитые долларами чемоданы! Кто же заставляет его так поступать? Неужто внешнее давление? Обама? Клинтонша? Мурси? Европа? Арабская лига?
Ах, нет, извините. Там, где во время «Облачного столпа» маячили враждебные физиономии Барака-Хусейна и Хиллари, ныне светится рыжая шевелюра Дональда, благословляющего каждый наш чих. В Каире мусульманского братка Мурси сменил смертельный враг Газы генерал Сиси. Европе, занятой внутренними распрями и нашествием бешенцев, вовсе не до нас. То же самое можно сказать и про Арабскую лигу: ее беспокоят совсем другие угрозы, в свете которых Израиль скорее союзник, чем враг, а финансируемый Ираном Хамас – ровно наоборот. Иными словами, международная обстановка никогда еще не выглядела столь благоприятной.
И в этой ситуации торжество вконец обнаглевшего врага и унижение ЦАХАЛа кажутся особенно чудовищными. Нынешний премьер не просто поставил Страну в известную позицию – он еще задрал ей юбку, стянул трусы и долго уговаривал насильника сотворить с нею мерзость. А когда уговоры не помогли, заплатил за насилие наличными. Честно говоря, это уже смахивает на извращение.
Таков нынешний знаменатель. Повторю снова: о значении числителя мне (да и никому) не известно пока ничего. Догадки, впрочем, имеются и основываются на законном предположении, что торжество и наглость врага довольно скоро могут трансформироваться в новые ракеты. Но даже если случится чудо, и политика крайне неудачного сына Бенци Милейковского увенчается двадцатью годами тишины, они вряд ли окупят чудовищно раздувшийся знаменатель нынешней дроби.
Хорошо бы ошибиться, но боюсь, что нам еще придется дорого заплатить за годы правления нынешнего «национального лидера» – заплатить кровью и жизнями наших детей.
Бейт-Арье,
ноябрь 2018