Сейчас уже и не упомню, кто именно из старой мапайной элиты делился воспоминаниями о своих чувствах после победы Бегина на выборах 1977 года. Наверно, потому и не помню, что слышал то же самое неоднократно и из многих источников. Политическая и чиновная каста, прочно подмявшая Израиль в его первые десятилетия, была перепугана до рези в животе. Мапайники не сомневались, что уж теперь-то правые либералы, последователи Жаботинского и их союзники-сефарды сполна отыграются за былые унижения и за многолетнюю дискриминацию. Что Бегин, если не на следующий день, то через месяц поснимает к чертям всю чиновничью верхушку, выгонит жирных котов из теле– и радиостудий, из ректорских, армейских, судейских, прокурорских и директорских кабинетов и постепенно заменит всю эту клику, привыкшую сидеть на яремной вене Страны, своими людьми – близкими ему по духу и убеждениям. Во всяком случае, сами мапайники поступили бы в подобной ситуации именно так.

 Однако, к их превеликому удивлению, которое вскоре сменилось превеликим облегчением, этого не произошло. Говорят, что истинный джентльмен, случайно открыв дверь в ванную, где принимает душ женщина, перед тем как выйти, непременно скажет: «Извините, сэр…» – дабы дама решила, что он не успел разглядеть ее интимные места. «Польский джентльмен» Менахем Бегин повел себя в точности так, по-джентльменски, то есть предпочел сделать вид, будто не замечает затаившуюся в страхе левую шоблу. Иными словами, не поменял практически ничего, и эта джентльменская благоглупость аукается нам до сих пор.

Почему аукается? Потому, что, придя в себя после первого испуга, шобла немедленно принялась выстраивать – и в итоге выстроила! – надежную систему самосохранения, которая позволяет ей оставаться у власти вне зависимости от результата демократических выборов. Давайте бегло рассмотрим главные составляющие этого не столь сложного, но исправно функционирующего механизма.

Прежде всего, в общественное сознание довольно успешно внедрили мнение о полнейшей никчемности избираемых политиков. Им, якобы, нельзя доверить ровным счетом ничего – то есть ВООБЩЕ ничего. Взгляните, с какой перекошенной физиономией тот или иной телекомментатор вопрошает: «Вы что, доверяете политикам решение вопроса V? Хотите, чтобы они назначали начальника N? Предлагаете, чтобы они самостоятельно продвигали реформу R?» Из одной его интонации следует, что положительный ответ на эти вопросы не просто невозможен, но еще и губителен. И, что характерно, его собеседники принимают этот перекос лица и логики как должное. Хотя избиратели привели политиков в Кнессет именно для того, чтобы те решали, назначали и продвигали. А вот поди ж ты: в сложившейся системе за политиков решают, назначают и продвигают совсем другие люди.

Кто же они, эти политико-заменители, которые, заметьте, получили свои решающие роли вне процедуры демократических выборов? Речь идет о сотне-другой высших чиновников, которых пресса уважительно именует «профессионалами» и о примерно таком же количестве юридических советников, представляющих вторую линию обороны. Предполагается, что эти небожители в принципе не ошибаются. Из чего прямо следует, что всякий политик, заняв пост министра, не просто должен выслушать и учесть мнение надзирающего «профессионала», но ОБЯЗАН его принять.

Почему обязан? Потому что (см. выше) министр-политик – полнейшее ничтожество, а «профессионал» – величина семи пядей во лбу, высокопарно именуемая «шомер hа-саф» (в дословном переводе: «хранитель порога», сокращенно – «пороговик»). От кого же пороговики охраняют пороги кабинетов власти? Известно от кого – от тех самых политиков, которые избраны демократическим путем как раз с целью войти в эти кабинеты и действовать там в духе предвыборных обещаний.

Глядя на слово «пороговик», я не могу избавиться от еще одной ассоциации: «по рогам». «Профессионалы», подобно «смотрящим» в тюремной камере, дают по рогам всякому, кто хотя бы малой малостью посягает на власть правящей шоблы. У этих смотрящих могут быть самые разные титулы: к примеру, Глава службы воды. Или Глава службы электричества. Или Глава службы телерадиовещания. Или Главный инспектор полиции. Или Уполномоченный по бизнес-ограничениям… Или еще черта в ступе всевозможных Глав, Уполномоченных и Инспекторов, которые, в конце концов, и принимают важнейшие решения, касающиеся нашей с вами жизни. Они, а не министры.

Отдельно следует сказать об армии юридических советников, которые, как уже сказано, формируют вторую линию защиты порогов власти от демократически избранных министров и депутатов. Каждый из юрсовов, говоря на иврите, «тотах» (что значит «пушка», силач, моща). Эти пушки установлены возле порога каждого министерства, каждой крупной компании, каждой мэрии и местного совета, а гаубица главного калибра нависает, ни много ни мало, аж над правительством Государства Израиля. «Советниками» они именуются по чистому недоразумению, поскольку не советуют, а ПРИКАЗЫВАЮТ.

Допустим, министр хочет принять то или иное решение. В этом случае он ОБЯЗАН сначала согласовать свое намерение с «профессионалом» (или с комиссией «профессионалов»), а затем представить его на утверждение юрсова, во власти которого сказать либо «да», либо «нет». Услышав «нет», министр поджимает хвост и снова бредет плакаться к порогу, где сидит смотрящий «профессионал». Почему туда? Потому что не может внести в проект изменения без согласования с мнением смотрящего.

Как видите, у порога министерского кабинета выстроены сразу две линии обороны: во-первых, чиновник-«профессионал», во-вторых, пушка юр-советника. Удивительно ли, что министр, законно избранный править, так и не переступает через этот порог, в течение всей каденции оставаясь в коридоре, где на стене висят портреты его предшественников!

Впрочем, некоторых министров вполне устраивает такое положение дел. Унижение можно проглотить, компенсируя его персональной свитой, личным шофером, почетным статусом, полезными связями на будущее и дипломатическими сабантуями в компании с сильными мира сего. Да, он лишен минимальной способности влиять на события, но, с другой стороны, не несет и никакой ответственности, поскольку всегда может сослаться на мнение «профессионалов» или на запрет юр-советников. Он не выполняет предвыборные обещания не потому, что «не хочет», а потому что «не дают»!

Минутку! – скажете вы. Отчего бы министру или политику не сменить обнаглевшего «профессионала»? Отчего бы не назначить юр-советника, который не приказывает, в советует? Ха! Задавая такой наивный вопрос, вы явно недооцениваете Систему. Юрсовы и «профессионалы» назначаются на длительные сроки – независимо от политиков, по представлению особых «общественных комиссий» (сокр. «общаков»). Общаки, во-первых, подбирают кандидатов в соответствии со вкусами общака и, во-вторых, дают свои окончательные/обязательные рекомендации по двум-трем завизированным ими кандидатурам. Министру остается лишь подписать очередное решение, принятое без его участия. Кстати, состав общаков тоже НИКАК не зависит от политиков и от демократических выборов: комиссии сами подбирают своих членов, возобновляя и поддерживая идеологическую чистоту рядов и решений.

Соответствующий общак может, к примеру, своей волей присудить Государственную премию Израиля откровенному врагу Страны, мечущему жидкий помет клеветы на ЦАХАЛ, а потом заставить министра, которого тошнит от одного вида «лауреата», публично, своими руками вручить тому чек, медаль и диплом. Но давайте предположим, что министр взбунтуется и откажется или, скажем, НЕ ВЫПОЛНИТ (о ужас!) решение общака и начальственного юр-советника – или УВОЛИТ (ах, подлец!) своего смотрящего «профессионала». Что тогда? Ну, поднимется шум в прессе. Ну, обольют грязью. Ну, станут демонстрировать под окнами и травить в школе детей. Но ведь не расстреляют же! Зато порог лишится «защитников», и министр сможет наконец войти в кабинет…

Увы, не сможет. В этом случае в бой вступает последний бастион Системы – БАГАЦ. БАГАЦ – он же Верховный Суд Левацкой Справедливости, рассмотрев неминуемую апелляцию, одним росчерком пера подавляет жалкий министерский бунт, объявляет решения министра незаконными, и всё возвращается на круги своя: «профессионал» – в должность, юрсов – к пушке, министр – в коридор. Эта трехступенчатая система непререкаемого владычества левой клики представляет собой откровенную насмешку над демократией, хотя и именуется у нас таковой.

Именно эту Систему и защищает сегодня правящая шобла узурпаторов во всеоружии своих общаков, смотрящих «профессионалов», армии юр-советников и гнезда кровососущих пауков в судейских мантиях Высшего суда. Их истерические вопли неслучайны: каждый пункт реформы, которую намеревается осуществить министр юстиции Ярив Левин, угрожает обрушить тот или иной бастион их круговой обороны. Получится ли это в итоге?

Очень хочется надеяться, что да. Помешать этому может лишь левое крыло нынешнего правительства в составе его премьера Биньямина Нетаниягу и вождя партии ШАС Арье Дерри. Первый не раз хвалился своими действиями по блокированию юридических реформ и защите БАГАЦа; второй не без оснований рассчитывает задобрить левую шоблу, на чьих судейских крючках он подвешен в течение двух с половиной десятилетий.

Но сегодня этой парочке будет трудновато утопить реформы Левина в болоте политических манипуляций. И тут нужно отметить поистине историческое значение правительства Беннета, которое самим фактом своего короткого существования резко поменяло политический климат в Стране, выдвинув на передний край общественных симпатий партии Смотрича и Бен-Гвира.

Немалую роль играет нынче и крайне агрессивная риторика, которой отметился Ликуд и его союзники по блоку во время их пребывания в оппозиции. Избиратели просто не поймут, если за столь воинственными заявлениями и клятвенными обещаниями «начать править» последует резкий откат в прежнюю пассивную «умеренность». Харедим тоже весьма заинтересованы в реформе: приемлемый для них закон о мобилизации невозможен без усмирения БАГАЦного активизма.

Выглядит не слишком вероятным и привычный трюк Нетаниягу, заключающийся в перетряхивании коалиции с целью замены сторонников реформы на ее противников. Этому может помешать и заслуженное отвращение, которое питают к нему предполагаемые партнеры слева и взаимные клятвы верности, которыми связали себя составляющие его собственного блока. Утвердившаяся, опять же, в период оппозиции риторика нерушимого единства «правого блока» тоже существенно затруднит премьеру очередной скачок влево.

В общем, шансы на жизненно важную для Страну революцию и на победу истинной демократии есть. Остается надеяться и молиться, чтобы всё получилось. Или даже не всё, а хотя бы часть. Система выстраивалась годами, и ее сложно разрушить одним ударом. Но с падением одной из башен неминуемо начнут осыпаться и остальные. Главное – начать.

Бейт-Арье,
январь 2023