Летом 1969 года тридцатилетний недоучившийся студент-диссидент Андрей Амальрик написал и передал на Запад небольшое (на 15-20 машинописных страничек) эссе под названием «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?» Статья была напечатана и вызвала фурор своей очевидной парадоксальностью: все – от квазиученых советологов до серьезных историков – дружно сходились во мнении, что автор, мягко говоря, грубо преувеличил масштаб проблем, а точнее, выдал желаемое за действительное.

Амальрик утверждал, что советское государство становится все более нежизнеспособным по нескольким причинам: разочарование людей в системообразующей идеологии, окоченелость государственного аппарата, неэффективность экономики, повсеместное обюрокрачивание с формированием паразитического номенклатурного класса и подспудно тлеющие межнациональные конфликты. Правда, при этом он отмечал, что сами по себе эти проблемы еще не смертельны. Смертельной же становится попытка «поправить положение» при помощи самого радикального лекарства, имеющегося в распоряжении власти: войны.

«Действительно, – писал Амальрик, – не начни правительство Николая II войны с Японией, не было бы революции 1905-07 годов, не начни оно войны с Германией, не было бы революции 1917 года. Отчего всякое внутреннее дряхление соединяется с крайней внешнеполитической амбициозностью, мне ответить трудно. Может быть, во внешних кризисах ищут выхода из внутренних противоречий. Может быть, наоборот, та легкость, с которой подавляется всякое внутреннее сопротивление, создает иллюзию всемогущества. Может быть, возникающая из внутриполитических целей потребность иметь внешнего врага создает такую инерцию, что невозможно остановиться — тем более, что каждый тоталитарный режим дряхлеет, сам этого не замечая. Зачем Николаю I понадобилась Крымская война, приведшая к крушению созданного им строя? Зачем Николаю II понадобились войны с Японией и Германией?»

Пожалуйста, перечитайте еще раз этот абзац, замечательный в своей аналитической точности (особенно, в контрасте с выраженной тут же неуверенностью: «мне ответить трудно… может быть… может быть…») и скажите – разве он не применим каждой своей буквой к нынешней ситуации? Разве «внутреннее дряхление» нынешней России (коллапс науки и технологии, всепроникающая коррупция, бегство мозгов, межклановая борьба силовиков) не «соединяется с крайней внешнеполитической амбициозностью»? Разве возникшая в Кремле «иллюзия всемогущества» не определяется «легкостью, с которой подавляется всякое внутреннее сопротивление»? Разве «потребность иметь внешнего врага» не создала «такую инерцию, что невозможно остановиться» – инерцию, необратимо приведшую к нынешней войне? Разве авторитарный режим Путина заметил одряхление своей полуразвалившейся, обессиленной «второй по силе армии мира»?

По сути, логика Амальрика предельно проста и ясна:

• Неразрешимые проблемы, накапливающиеся в авторитарных и тоталитарных режимах (в 60-е еще не было принято различать два эти понятия) еще не означают крушения: на угасание дряхлеющих монстров могут уйти десятилетия.
• Тем не менее, власти не в состоянии удержаться от попыток «поправить положение», сначала внося небольшие «улучшения» – что называется, «тут и там», а затем приступая к половинчатым реформам.
• Когда вышеупомянутое не помогает, правителям режимов крайне трудно – до невозможности – удержаться от попытки применения самого радикального средства: войны. Как правило, они идут на этот шаг, пребывая в иллюзии собственного всемогущества, проистекающей из успеха тотального подавления внутреннего сопротивления.
• С началом войны, во-первых, обнаруживается, что всемогущество иллюзорно, и, во-вторых, одним махом выплескивается наружу весь вал накопившихся проблем. Что, в свою очередь, неминуемо приводит к падению режима.

Звучит убедительно, не так ли?

Тем не менее, в 1975-ом году, когда я двадцатилетним мальчишкой прочитал полустертую машинописную статью Амальрика (за ее хранение и распространение давали тогда срок), она показалась мне, как сказали бы сегодня, забавным «троллингом». При всей логичности доводов, перед мощью советского колосса пасовала любая логика. Кто мог в те годы поверить, что у колосса даже не глиняные, а ватные ноги?

Амальрик убился (а может, убили) в автокатастрофе в Испании осенью 1980-го, не дожив четыре года до 1984-го и одиннадцати лет до блестящего исполнения своего пророчества. Сбылись все вышеперечисленные пункты его анализа. Сначала Советская власть долго и мучительно пыталась «поправить положение». Помните «хозрасчет»? Помните «разрядку международной напряженности»? Помните брежневское «экономика должна быть экономной»? Помните андроповскую «борьбу с коррупцией»? Помните горбачевское «пьянству – бой», а затем его же «ускорение, перестройка, гласность»?

Была и война. Правда, тут Амальрик ошибся в оценке потенциального противника: полезть на Китай Советы не осмелились, удовлетворившись «маленькой войнушкой» в Афганистане. Что не меняет суть происходящего: после Афгана СССР покатился под откос. Отчаянные попытки Горбачева «поправить положение» лишь усугубляли ситуацию (конечно, он не был ни героем, ни реформатором, а всего лишь старался реанимировать, удержать, спасти издыхающую систему). Дальнейшее известно.

Только не говорите мне, что метод исторической аналогии неправомерен – я и сам его не терплю. Мир – и человеческое общество, как его отражение – слишком разнообразны и непредсказуемы, чтобы с уверенностью опираться на тот или иной прогноз. Но парадигма Амальрика срабатывала на российской почве столь часто и безошибочно, что трудно удержаться от ее применения и на этот раз.

Бейт-Арье,
сентябрь 2022