В нынешнем скандале с принятым в Польше законом и последующим «полу-разрывом» дипотношений обращают на себя особое внимание голоса еврейских радетелей «польской правоты». Для тех, кто не читает по-польски, они звучат намного громче протестов, исходящих из Варшавы, Кракова, Лодзи и прочих мелких пригородов Аушвица, Треблинки, Хелмно, Майданека, Белжеца и Собибора (да простят меня вышеупомянутые радетели, но география Польши ассоциируется в моем сознании прежде всего с этими шестью топонимами).

Возражая своим оппонентам, защитники польского гонора приводят четыре аргумента – к ним, собственно, споры и сводятся.

1) Польше вообще не за что извиняться – поляки сами являются жертвами, потерявшими миллионы убитыми и замученными. Напротив, у них столько-то тысяч «праведников народов мира», никакого антисемитизма там не было и нет, а если и был, то крайне незначительный, еврейского внимания не стоящий.

2) Настаивать на реституциях (возмещении ущерба, причиненного во время ВМВ) в наше время абсолютно бессмысленно ввиду целого ряда необратимых изменений в законодательстве, владении, перестройках и проч.

3) Почему привязались именно к Польше, ведь многие (пардон, почти все) были ничуть не лучше, а местами намного хуже?

4) Лучше «быть умным, а не правым», исполнять известный раввинский завет времен галута (не серди гоя) и не ссориться с большой восточноевропейской страной, которая аж несколько раз НЕ поддержала антиизраильские резолюции органов Европейского Сообщества.


Позвольте ответить по пунктам.

1) На первое утверждение я просто не стану отвечать ввиду его дикости. Польский народный антисемитизм известен своей массовостью, жестокостью и длительной историей. Тем, кто намерен отрицать очевидное, не поможет ни чтение книг, ни просмотр фильмов, ни сетевые дискуссии. Всегда есть люди, которые полагают земной шар плоским. Они так и говорят: «Шар – плоский», и сбить их с этого утверждения невозможно в принципе. Так стоит ли стараться?

2) Не в реституциях дело. Нынешний польский закон – всего лишь звено в ряду других, принятых в недавние годы и направленных на отрицание ответственности поляков за Катастрофу (ответственности даже частичной – сотрудничеством с гестапо, поимкой и выдачей евреев, послевоенными погромами). Повторю еще раз: дело не в деньгах, дело в демонстративном отказе от ответственности. Закон говорит: МЫ ПРОТИВ РЕСТИТУЦИЙ (с этой его частью у меня нет никаких проблем) ПОТОМУ ЧТО МЫ НЕ НЕСЕМ ОТВЕТСТВЕННОСТИ (а вот это весьма проблематично).

Почему Израиль НЕ МОЖЕТ НЕ ОТРЕАГИРОВАТЬ на этот закон – и отреагировать жестко? Вот вам аналогия. Вы знаете, что где-то есть подонок, который собирается наплевать на могилу вашего отца и осквернить имя вашей покойной матери. Коль скоро он делает это в тиши своей гадкой норы – черт с ним. Но когда он вылезает наружу, встает нос к носу с вами и открывает свой поганый рот, вы не можете не ответить. Ведь оставить гадость без ответа означает, что вы согласны, и это ваше согласие сквернит память о ваших родителях неизмеримо сильнее, чем все, что может сделать или сказать подонок.

То же самое и здесь. Израиль – вернее, каждый еврей – не имеет права соглашаться с демонстративным отрицанием польской ответственности за совершенные злодеяния. Ибо такое согласие означает узурпацию прав жертв Катастрофы. Они НЕ УПОЛНОМАЧИВАЛИ нас на такое согласие. Они заклеймили ту землю своим предсмертным проклятием, и мы не вправе сегодня выписывать кому бы то ни было индульгенцию от их имени.

3) Почему привязались именно к Польше, а не, скажем, к Литве или к Украине (Венгрии, Австрии, Бельгии, Голландии, Франции… и проч.)? По нескольким причинам. Во-первых, потому что именно в Польше сейчас принимаются вышеупомянутые законы – именно там, и более пока нигде. То есть именно поляки, встав с нами нос к носу, ВЫНУЖДАЮТ нас к ответной реакции. Во-вторых, потому что существование других преступников не освобождает от ответственности данного конкретного злодея. И, наконец, в-третьих: придет свой черед и другим — всем до единого. У евреев хорошая память. Лучше всего об этом написал Натан Альтерман в своем стихотворении 1942 года:

В тот день, когда будет Суд, непохожий на все суды,
Страна под названьем Германия переполнится плеском воды.

Миллионы убийц, в предчувствии адских мук,
Побегут отмывать кровищу со своих заскорузлых рук.

Будут мылить, тереть и усердно скоблить ладонь,
И от страха потеть, и свою ненавидеть вонь.

Папа с мамой возьмут кувшин и польют сынку –
Палачу, садисту, насильнику, мяснику.

Будут с рук капать капли, капля капли святей –
В каждой капле жизнь – отцов, матерей, детей.

Будет в каждом германском доме капели плач,
Потому что в каждом германском доме сидит палач.

Здесь живёт писака – плотник духовных скреп,
Что нацистским бонзам руки лизал за хлеб.

А вот здесь – рабочий, классово-близкий друг.
Выходил под знаменем – красным, в центре – паук.

По соседству – химик, физик, стеклянный глаз.
Он создал пулемёт, эшафот, крематорий, газ.

Рядом скромный бюргер с сонмом детей, внучат,
Просто ждал – когда же награбленное вручат…

Будут в каждом доме руки мыть и тереть,
И дрожать от страха, и смертным потом потеть.

И услышав это, всполошится сосед-нейтрал,
Что ворота запер, и ключ подальше убрал.

Встрепенётся политик в своей кабинетной тиши –
Тот, кто вёл торговлю, когда надо было тушить.

И от малой конторки клерка до ватиканских вершин
Будет литься вода из кранов, будет звенеть кувшин.

Потому что в такие моменты не приходится выбирать:
Чем целую вечность мучиться, лучше вовсе кожу содрать…

А потом весь мир зарыдает, проклиная свой прошлый грех,
Потому что воды не хватит. Ни за что не хватит на всех.

4) Я сильно сомневаюсь, что Польша – именно тот случай, когда следует петь арии из оперы «Не серди гоя». В любом случае, принимая во внимание п.2 (ОБЯЗАТЕЛЬНОСТЬ ЖЕСТКОЙ РЕАКЦИИ), Израиль и евреи в целом могут отказаться от таковой лишь в чрезвычайных обстоятельствах. Примером тому может служить согласие Бен-Гуриона принять репарации от Германии. Как мы помним, это решение вызвало бурю протестов: люди отказывались брать «кровавые деньги» именно потому, что полагали это кощунством по отношению к погибшим. В то же время, положение в Стране было настолько аховым, что у БГ практически не было выбора.

Тогда – не было. Но сопоставима ли тогдашняя ситуация с нынешней? Ясно, что нет. Ну, проголосовали поляки разок-другой в пользу Израиля. И что с того? За эту малость мы должны позволять им плевать на наши святыни? Мы и в самом деле стараемся быть «умными, а не правыми» — и именно поэтому начали с крайне незначительной в смысле практической пользы Польши. Начали, чтобы показать остальным, что не собираемся утереться и промолчать. Но это, безусловно, только начало. «Потому что воды не хватит. Ни за что не хватит на всех». А точнее – не хватит никому.

Бейт-Арье,
август 2021